Танец Бешеной - Страница 45

– А если он работал что-то абсолютно свое?

– Не думаю. Он был дисциплинированным человеком.

– Ну, а если ему предложили особенно вкусную сумму?

– Слушайте… Давайте откровенно. Почти на каждого можно найти соответствующую сумму. Возможно, и на вас, простите… И в таких условиях стопроцентную гарантию может дать лишь Господь Бог. Я не считаю, что он ради левого заработка мог пренебречь интересами конторы. Но предугадывать его реакцию на искушающую сумму я бы не взялся. Может быть, да, может быть, нет.

– Иными словами, вы ничего не знаете?

– Ради этого не стоило меня сюда вытаскивать. Можно было приехать и спросить. Я повторил бы то же самое. Или хотели поставить перед фактом, на горячем – и полюбоваться реакцией? Я думал, вы работаете гораздо изощреннее…

– Вы находитесь в конфронтации с каким-то другим агентством?

– Ей-богу, не знаю… – усмехнулся он. – Если у вас что-то есть на мою фирму, давайте играть в рамках закона, ладно?

– Значит, не скажете?

– Что-то не припомню ни о каких конфронтациях…

– А вам что-нибудь говорит число «25» в сочетании с кинопленкой или телевизором?

На сей раз он задумался, без всякого притворства:

– Двадцать пять… Нет. Двадцать пятый канал? У нас в Шантарске такого пока что нет…

– Вы можете перетрясти вашу контору и проверить, знал ли кто-то что-то о зыбинских делах?

– Если все будет оформлено официально. У вас есть еще вопросы?

– Пока нет, – сказала Даша. – Ждите официального обращения. А на Зыбина посмотреть не хотите?

– Мне это ровным счетом ничего не даст, – он поклонился и недвусмысленно повернулся, чтобы уйти. – Надеюсь, меня не станут здесь задерживать?

– Конечно, нет, – сказала Даша. – Простите уж, что потревожила.

Он поджал губы и зашагал прочь. Даша смотрела ему вслед и гадала, не сваляла ли дурака, устроив маленькую провокацию.

Его приезд мог выглядеть двояко – можно подумать, что его доставили, а можно и решить, что сам примчался. Не исключено, что его присутствие на месте происшествия даст Иксу повод подумать, будто тут играл не один Зыбин, а вся контора, то бишь «Локус». А потом можно посмотреть, не начнет ли кто действовать против «Локуса». Примитивная игра, конечно, но на безрыбье… Она могла и ошибаться, но порой откуда-то всплывала шальная версия: не исключено, что порой убийца из удобного места наблюдает за суетой вокруг жертвы. Бывали примеры. Упорно не проходит ощущение нацеленного в спину взгляда – пристального, злобного. То ли бзик, то ли чутье…

Она подошла к «королле» и поманила Славку:

– Подчисть тут все. Пусть конверт проверят как можно быстрее: отпечатки пальцев и все такое… А я поехала.

– Куда?

– В «Локус». Потрясу их по горячим следам, хоть и не жду сенсаций…

– Думаешь, н а ш?

– А ты в этом сомневаешься? – хмыкнула Даша. – Наш, некому больше. Я тебе скажу по секрету, начинаю его бояться. Ну, са-амую чуточку. Потому что не делает ошибок, сволочь. Зыбин к нему близенько подобрался… И еще не факт, что это Агеев, далеко не факт… Главное, Зыбин подобрался близко, а этого в нашей игре делать не полагается. Ладно, побежала…

Федя всю дорогу косился на нее с вопрошающим видом, но рта дисциплинированно не открывал. До управления оставалась пара минут езды, когда Даша сжалилась:

– Один вопрос, и не более того. Заслужил хорошим поведением.

– А француз и правда – шпион?

– А с чего это ты, юноша, начал его подозревать?

– А зачем вы меня заставляли шапку и бушлат осматривать чуть ли не под лупой? Больше к нам в кабинет из посторонних никто и не ходит в гости, один француз…

– Логично, – сказала Даша. – Но если ты, сокол, хоть словечко на стороне пискнешь… Со свету сживу.

– Обижаете, – он помолчал и вдруг поведал. – А я каждое утро «москвичок» осматриваю, весь салон…

– Микрофоны ищешь?

– Нет, – чуть смущенно сознался Федя. – Смотрел я тут один фильм, так там мужику под сиденье подсунули ампулу с радиоактивным кобальтом. Он ездит, ничего не подозревая, и потихонечку концы отдает…

– Ну, это уж ты перебрал, – поразмыслив, сказала Даша. – Хотя черт его знает. Я временами начинаю думать…

Федя с исказившимся лицом рванул машину влево, отчаянно завизжали тормоза, и Дашу бросило к дверце. Тут же ее начало швырять вверх-вниз, она всем телом ощутила, как «Москвич» несется дальше, култыхая на спущенных колесах, стуча ободами по асфальту, и лишь мигом позже в сознание ворвалась гулкая, близкая автоматная очередь. Широкая темная машина обошла их впритирку на бешеной скорости, рванула на красный свет у памятника Ленину и исчезла впереди.

– Тормози! – отчаянно крикнула Даша.

Он и так уже тормозил, вцепившись в руль, скалясь от напряжения. Справа надвинулась ревущая тень, зазвенели стекла, вылетая, в салон ворвалась струя холодного воздуха. Даша, немыслимо изогнувшись, рвала из кобуры пистолет, «москвичок» заносило, несло влево, разворачивало поперек движения. Мотоцикл, взвыв, выплюнув струю дыма, пронесся у них перед капотом – яркий, лаково-никелированный, импортный, двое седоков в глухих марсианских шлемах, – отчаянно кренясь, завалился влево, мелькнул меж машинами на стоянке у массивного сталинского здания Шантарской железной дороги – и исчез.

«Москвич» наконец остановился. Даша сгоряча выпрыгнула, целя по сторонам – но не в кого было стрелять. Обтекая с двух сторон, мимо проносился поток машин, хлынувших с Энгельса на зеленый свет, они неслись, как ни в чем не бывало, ближайшие, конечно, отворачивали, старательно объезжая косо застрявшую в десяти метрах от светофора машину и двух непонятных штатских, торчавших возле нее с пистолетами наизготовку, но многие так и не успевали ничего заметить. Впереди, метрах буквально в трехстах, виднелся серый угол здания городского УВД, а если глянуть влево, отлично видно здание областной администрации с двумя флагами – российским триколором и сине-красным штандартом Шантарска. Центр города, средь бела дня…