Танец Бешеной - Страница 57

Те же штампы, вновь констатировала Даша. «Кривой, мы ж тебе не враги, добра желаем, колись, дурашка, раньше сядешь – раньше выйдешь…» Раньше сядешь?

– Но у меня все нормально… – сказала Даша.

– Давайте посмотрим… Я буду говорить о том, что мне вчера рассказали у вас в управлении, а вы меня тут же поправите, если окажется, что это неправда, клевета… Все будет зависеть от ваших же слов. Как, по-вашему, вы видите в таком уговоре какие-то козни, затаенное недоброжелательство?

– Нет, – сказала Даша.

– Прекрасно. Ну какая же вы больная? Итак, начнем с собаки… Вечером, в здании управления внутренних дел вы увидели злую собаку, которая вот-вот готова была на вас броситься. Вы ее настолько явственно видели, что спустились в дежурную часть и стали выяснять, не отпускал ли кто-то служебную собаку бродить по зданию без присмотра… Это было?

– Да.

– И кто-то даже пошел проверить?

– Да.

– Собаку нашли?

– Нет.

– Потом, когда те люди уже уходили, вы опять ее увидели? На лестнице?

– Да.

– И обратили на нее внимание ваших сослуживцев, но они, моментально поднявшись на тот этаж, овчарки так и не нашли?

– Да, – кивнула Даша, понимая, что влипла.

– Могло ли так оказаться, что эта ваша собака моментально пряталась… ну, скажем, в чей-то незапертый кабинет, едва появлялся еще кто-то, кроме вас?

– Сомневаюсь, – ответила Даша, не в силах затягивать паузу, понимая, насколько это чревато.

– И никто, кроме вас, собаки не видел?

– Никто.

– В тот же вечер, вернувшись домой, вы увидели в прихожей… можете рассказать сами?

– В прихожей висел мертвый кот, – сказала Даша. – Когда я открыла дверь, пошел странный дым…

– И еще какая-то голова?

– Да. Моя голова. То есть моя-то была при мне…

Даша ощутила, что ее рассказ приобретает бессвязность. Подумала и продолжила:

– Моя отрубленная голова в луже крови. Я ее трогала, она была теплая. И кота трогала. Правда, он-то был не теплый, а закоченелый.

– Как вы поступили?

– Позвонила в управление и вызвала экипаж ППС.

– Они быстро приехали?

– Минут через десять. Но домой я вернулась буквально сразу же, минуты через три…

– И ничего уже не увидели?

– Ничего.

– А приехавшие милиционеры?

– Ну, и они, конечно, ничего…

– И как вы сами все это расцениваете?

– Кто-то мог войти, подбросить эту гадость, потом, когда я бегала звонить, забрал…

– За три минуты?

– Почему бы и нет? – решительно сказала Даша. – Понимаете, я веду очень серьезное дело, бывали инсценировки и почище…

– Допустим. А овчарка – это тоже инсценировка?

– Нет… – вынуждена была ответить Даша.

– Как по-вашему, могли ваши сослуживцы составить против вас какой-то заговор? Один прятал собаку, а другие притворялись, будто ничего не заметили?

– Ну, я еще не рехнулась, чтобы такое подозревать…

– Какое же тогда объяснение? Ну, Дарья Андреевна? Я вам не навязываю своих оценок и мнений, вы сами решаете… Что получилось с собакой?

– Она мне почудилась, – неохотно сказала Даша.

– Почудилась, привиделась… Иными словами, это была галлюцинация? Вы согласитесь с таким определением?

Даша молча кивнула.

– Логично предположить, что и увиденные вами в квартире буквально через полчаса после «собаки» кошка и отрубленная голова также были галлюцинациями? Ведь правда, логично?

Даша кивнула, докторша сделала несколько записей в карточке, спросила:

– У вас прежде бывали галлюцинации?

– Нет, – решительно сказала Даша.

– Вот видите. Появление вашей овчарки нельзя объяснить никакими заговорами…

– Мне могли что-то подсыпать…

При этих словах докторша прямо-таки расцвела:

– Каким образом, Дарья Андреевна? Где? И кто? У вас есть приемлемые объяснения?

Даша молчала.

– Ваши начальники заверяют, что у них нет никаких… как это они назвали? Оперативных материалов. Да, оперативных материалов, позволивших бы со всей определенностью говорить о заговоре против вас. У вас есть такие материалы?

– Нет, – сказала Даша. – Но в меня стреляли, и это-то уж не галлюцинация, машина стоит вся расхлестанная…

– Да, я знаю. Но это опять-таки несколько… из другой оперы, правда? И прекрасно увязывается с общей картиной. Вы провели сложнейшую операцию по взятию бандитов, потребовавшую предельного нервного напряжения. Потом вы оказались в компании, мягко скажем, психически неуравновешенных людей, нападавших на вас с ножом, у вас были все основания полагать реальнейшую угрозу не только для здоровья, но и для самой жизни. Еще через несколько дней в вас стреляли, вы чудом уцелели… Дарья Андреевна, даже для мужчины это слишком много. А вы все-таки молодая женщина, в связи с физиологическими особенностями женского организма подверженная регулярным изменениям настроения, – я, как вы понимаете, о менструальном периоде. Допускаю, волевым характером вы ничуть не уступаете в вашей профессии коллегам-мужчинам, но и у мужчины, повторяю, череда таких стрессов, пережитых за столь короткий отрезок времени, может вызвать… о, не болезнь. Отклонения. Тяжкое переутомление, выразившееся в зрительных галлюцинациях. Чисто зрительных. Вы ведь не слышали каких-нибудь голосов? Скажем, угрожавших?

– Вот уж чего не было, так это – голосов.

– И великолепно. Дело обстоит не так уж плохо. Еще и еще раз вам повторю: это не болезнь и никто не намерен вас «запирать» в больницу. Вам нужно попить таблетки, сделать несколько укольчиков… и покой, конечно. Абсолютный покой. Выпишем вам бюллетень недельки на две, при этом сохраняется сто процентов зарплаты, а если понадобится, если вы сами захотите, – продлим.